Павловская опытная станция: уникальная коллекци�

Валентин Барышников: Начнем с истории находящейся под Петербургом Павловской опытной станции Всероссийского института растениеводства.
2010 год объявлен Годом биоразнообразия. И именно в этом году Россия, и с нею весь мир может потерять уникальную коллекцию растений Павловской опытной станции, земли которой уже в сентябре должны быть выставлены на аукцион - для продажи под коттеджную застройку. (В прошлом году Росимущество передало два земельных участка, находившихся в бессрочном пользовании Павловской опытной станции Фонду содействия развитию жилищного строительства).
Между тем, собранная на станции коллекция растений была основана легендарным ботаником и генетиком Николаем Вавиловым, ее сохранили даже в годы блокады Ленинграда. Сейчас на защиту коллекции поднялось мировое научное сообщество. Корреспондент Радио Свобода Татьяна Вольтская встретилась с учеными, работающими на Павловской опытной станции, и, по ее выражению, прошагала по всей сельскохозяйственной грязи тех замечательных земель, которые хотят у станции отнять. Это – первый из серии ее репортажей.

Татьяна Вольтская: Приехав на Павловскую опытную станцию, я поняла, что она стала эпицентром скандала - уже международного: журналисты американского, австралийского, белорусского телевидения бесстрашно месили грязь тех самых 90 гектаров земли, которую хотят отобрать у ученых, чтобы построить на ней коттеджи. Это означает гибель уникальной коллекции культурных и диких растений, являющейся самым большим генетическим банком растений Европы и имеющей большое значение для продовольственной безопасности всего мира. Помимо того, что это Павловск, в 10 минутах езды - знаменитый парк, дворец, павильоны, поляны и прочие затеи великого ландшафтного художника Чарльза Камерона, - чем так привлекают эти кусочки земли инвесторов? Если посмотреть на деревенские постройки, начинающиеся за границами участка, на газовые трубы, протянутые прямо поверху, то становится понятно, что здесь ведь уже поведены все коммуникации, и строительство уже поэтому становится очень выгодным. А о судьбе уникальной коллекции никакие инвесторы не думают. Старший научный сотрудник отдела генетических ресурсов плодовых культур Светлана
Орлова показывает мне свое богатство, выращенные ею образцы черемухи.

Светлана Орлова: Вот коллекция вишни, черешни и черемухи. 32 образца. Вот, пожалуйста, краснолистные формы черемухи. То есть сначала, когда начинается вегетация и во время роста побега они имеют зеленую окраску листьев, а уже когда заканчивается рост побегов, то есть где-то с середины июля, приобретают такую красивую окраску. И видите, на макушке, на которой побеги растут, они еще зеленые. Потом они тоже окрасятся в такой же цвет. Есть дикорастущие формы черемухи, изначально краснолистные. И потом опять-таки к середине вегетации они приобретают наоборот зеленую окраску. Очень интересные, хорошо себя чувствующие растения. А это молодые посадки этого года – это вишенки. Вдалеке черешня, нетрадиционная, по Северо-западу нет ранированных сортов черешни. А вишни только четыре, и то у каждого есть свои недостатки. Поэтому у нас такой большой генофонд. Мы изучаем, выделяем сорта с хозяйственно-ценными признаками и выделяем и передаем в размножение, госсортиспытание.
Это молодая коллекция. С возрастом все-таки растения накапливают инфекции. Во-вторых, во время плодоношения ломают ветви.

Татьяна Вольтская: А почему столько инфекций стало, вы говорите, появилось много новых?

Светлана Орлова: Видимо, все-таки с изменением климата, становится теплее. У нас очень большой процент влажности, а для грибных болезней это как раз. В одних регионах нашей страны сначала появился.

Татьяна Вольтская: То есть болезни приспосабливаются и к изменению климата, и к экологической ситуации, и тем важнее выделять устойчивые сорта, которые могут противостоять болезням. Сотрудница отдела генетических ресурсов плодовых культур Ольга Тихонова знает о смородине все – это ее культура.

Ольга Тихонова: Ягоды мы взвешиваем, измеряем диаметр, длину кисти. Сорта бывают длиннокистные, с короткими кистями. Ягоды тоже бывают разные по величине, по диаметру, по массе плода. У нас в коллекции 870 образцов. Видовая коллекция собрана со всех уголков бывшего Советского Союза. И она содержит формы в основном европейского сибирского подвида смородины черной и смородины малоцветковой, смородина уссурийская представлена. Просто отобрали самые лучшие формы, устойчивые к мучнистой росе, к грибным болезням и к почечному клещу. Это вообще вредитель, это бич для всего не только Северо-запада, но и вообще во всем мире это бич для черной смородины, потому что он переносит такое опасное заболевание как махровость и сорта нет, если он заболел. У нас есть устойчивые формы среди дикарей, среди сортов выделены вообще ценные источники по разным признакам. Мы просто все изучаем – способность сорта завязывать плоды от опыления своей пыльцой, плодоношение. Биохимический состав ядр. Кстати, смородина ценна тем, что у нее очень богатый состав химический, но не только плодов, но и листьев, и почек. В плодах содержится большое количество аскорбиновой кислоты и Р-активных веществ. Причем они в сочетании, благоприятном для организма человека. В листьях мы изучали содержание биологически-активных веществ и аскорбиновой кислоты в листьях, и оно в десятки, в сотни раз превышает содержание в ягодах, то есть и листья полезны, и почки, и сами побеги. Там на нижней стороне листа эфиромасличные железки, их природа до конца не изучена, но, по-видимому, они оказывают такое благоприятные воздействие.

Татьяна Вольтская: Кто-то вас просит и вы откуда-то получаете?

Ольга Тихонова: Мы стараемся собрать сорта из всех селекционных учреждений нашей страны и из-за рубежа. Мы узнаем о новинках и мы их выписываем. Ну а мы в процессе изучения, то, что выделяем источники по какому-то признаку, мы, конечно, высылаем в селекционные учреждения нашей страны. Это одна из наших задач, что мы не просто так работаем ради интереса, наша задача – изучить, выделить и передать селекционерам для того, чтобы они дальше включали в селекционный процесс и для населения что-то выделить. Ведь они могут выделить растения, которые растут не для нашей зоны, посадить и ничего из этого не получить. А мы изучим, мы говорим, что это подходит для нашей зоны, это не подходит.

Татьяна Вольтская: То есть вы не как скупой рыцарь трясетесь над своим богатством?

Ольга Тихонова: Ни в коем разе.

Татьяна Вольтская: Почему так важна коллекция Павловской опытной станции для всего мира - резюмирует ее директор Федор Михович.

Федор Михович: У нас есть уникальные сорта и местные сорта, и зарубежные сорта, которые были утеряны безвозвратно в этих странах и в Российской Федерации. Их селекционеры должны включать в селекционный процесс по выведению новых сортов на основании именно этих сортов, именно эти сорта обладают определенными свойствами и качестве. Засухоустойчивость, морозоустойчивость и так далее. И вот эти сорта, которые в коллекции имеются, если их не вовлечь в селекционный процесс, то не с чего будет выводить сорта, обладающие определенными свойствами и качеством. Поэтому тем и ценна коллекция, что только у нас есть эти сорта, которые могут и зарубежные ученые, и наши ученые запросить, мы можем эти сорта им поставить, и они могут на основании их выводить уникальные сорта, обладающие определенными свойствами и качествами, которых нет у других сортов.

Татьяна Вольтская: То есть это именно генетический материал исходный?

Федор Михович: Конечно, это генетический полевой банк, можно сказать. То есть в естественных полевых условиях в мире нет такой коллекции, в Европе нет такой коллекции по объему, по качеству, по количеству, именно по выращиванию в естественных полевых условиях, как у нас. То есть эти культуры произрастают в естественных наших почвенно-климатических условиях. Тем они интересны для селекционеров, потому что их не надо приспосабливать к какой-то среде, они живут, растут в этой среде. Вот это и есть уникальность коллекции и ее перспектива и будущее для решения продовольственной проблемы и программы для будущих поколений.

Татьяна Вольтская: Во время нашей полевой экскурсии мы пришли на участок цветов - он еще издали пестрел необыкновенными красками - в основном, цвели флоксы, но таких расцветок, которые мне еще не встречались.

Ольга Тихонова: Коллекция флоксов, видите, какое разнообразие. По окраске, по форме цветка, по запаху. Иногда в жаркий день запах просто одуряющий, даже работать невозможно.

Татьяна Вольтская: Но самое поразительное, что всю эту красоту на огромной площади разводит один сотрудник, с помощью двух лаборантов.
Сотрудников вообще осталось всего 14 - по одному на каждую культуру. Уходит сотрудник - его участком больше некому заниматься, такое место мне тоже показали - там растет лещина, орешники, другие сотрудники просто хранят их, но изучать растения больше некому.

Ольга Тихонова: Сельское хозяйство очень сложное. Мы просто работаем, втянулись, не можем бросить эту работу. Это вообще вся наша жизнь. Может это звучит пафосно, но это так и есть.

Татьяна Вольтская: Вспахивает это кто-то ведь?

Ольга Тихонова: Тракторист, квалифицированный тракторист Лев Павлович Андреев, он у нас очень хорошо обрабатывает поля. Как это все перенести – это же просто абсурд. Кому это могло придти в голову вот так уничтожить сады, построить какие-то коттеджи. Это при Николае Ивановиче Вавилове все сделано было, заложены сады. Не одно поколение здесь работало, здесь такие защитки посажены. Это просто невозможно перенести коллекцию. Это же не просто выкопать куст и перенести, это надо размножать, надо доращивать.

Татьяна Вольтская: 14 сотрудников всего на такие огромные участки.

Ольга Тихонова: По каждой культуре у нас в основном по одному сотруднику.

Татьяна Вольтская: А раньше как было?

Ольга Тихонова: Раньше я могу сказать по смородине: работал сотрудник, один сотрудник Екатерина Васильевна Володина и было четыре лаборанта. И была бригада 11 человек. Но это когда я пришла в 81 году. А говорят, что раньше было еще больше. Сейчас я, например, на смородине одна осталась.

Татьяна Вольтская: Предположим, вы решили уволиться, и что тогда с вашей смородиной будет?

Ольга Тихонова: Не знаю. Пока мы живы, мы будем работать.

Татьяна Вольтская: А смены нет и не предвидится: сотрудник с ученой степенью получает на руки около 7 тысяч рублей, стипендия аспиранта - тысяча, так что, в принципе, и без коттеджей, если ничего не изменится, станция со временем просто угаснет.